Факторы роста

Факторы роста

Ведущие рынки акций, откатившиеся вниз относительно максимальных значений начала сентября, вновь восстановили позиции, однако 3-месячная вмененная волатильность остается высокой. По расчетам Goldman Sachs, через 12 месяцев индекс S&P 500 будет находиться на отметке 3800, а доходность 10-летних казначейских облигаций США составит 1,35%. Также Goldman Sachs прогнозирует, что на тот момент курс евро к доллару составит 1,25, британский фунт будет торговаться на уровне 1,44 (с учетом ожидаемого заключения к началу ноября торгового соглашения между Лондоном и Брюсселем на условиях нулевых тарифов и нулевых квот), а курс китайского юаня составит 6,50. Наконец, на 12-месячном горизонте ожидается повышение цены на нефть Brent до 65 долл./барр., а цены на золото – до 2300 долл./унц.

Такие прогнозы Goldman Sachs делает, невзирая на длинный перечень макроэкономических рисков, включающий рост заболеваемости COVID и потенциальное отсутствие эффективной вакцины против него, неопределенность в отношении исхода президентских выборов в США, напряженность в отношениях между США и Китаем, а также очевидные признаки перегрева во многих сегментах рынка. Инвесторы, в свою очередь, надеются на то, что нет худа без добра, и спад в экономике повлечет за собой почти непрерывные усилия властей по стимулированию роста силами монетарной и фискальной политики. Участники рынка также по-прежнему рассчитывают на то, что Конгрессу США удастся согласовать новый пакет мер фискальной поддержки экономики, несмотря на данные опросов, свидетельствующие в пользу победы кандидата от Демократической партии на предстоящих президентских выборах. Консенсусное мнение рынка таково, что с точки зрения акций и доллара потенциальная победа демократического кандидата – это плохо. В то же время неожиданностью для рынка стала бы победа действующего президента Трампа и сохранение в руках республиканцев контроля над Сенатом.

Однако в конечном итоге все зависит от уровня ликвидности и его влияния на реальные доходности. Отрицательные доходности послужили причиной ралли на рынках акций в период с марта по начало сентября. Опасения во поводу темпов экономического роста могут привести к снижению инфляционных ожиданий и подстегнуть рост реальных доходностей, что, как правило, считается негативным фактором для рисковых активов.

Примечательно, что, судя по отсутствию каких-либо изменений в балансе ФРС и покупок корпоративных облигаций, Федрезерв в настоящий момент, похоже, не спешит вливать дополнительную ликвидность на рынок.

Возможно, регулятор боится финансовой нестабильности. ФРС не единственный источник ликвидности: недавнее восстановление на рынке акций США может быть связано с притоком средств из фондов денежного рынка. Увеличение объема эмиссии UST может сильно сократить объем ликвидности, если ФРС не будет выкупать их с рынка. Учитывая рост дефицита бюджета США, на этот фактор стоит обращать внимание. Между тем президент ЕЦБ Кристин Лагард вчера вновь обещала оказать поддержку экономике еврозоны, хотя сообщения в СМИ свидетельствуют о растущих разногласиях среди пребывающих в меньшинстве сторонников более жесткой денежно-кредитной политики в Совете управляющих ЕЦБ.

Таким образом, в данный момент глобальная экономика проходит важный этап. То же самое относится и к рисковым активам. Последние индексы PMI, являющиеся индикатором активности в обрабатывающей промышленности и сфере услуг, выявили неустойчивость роста сектора услуг по мере вступления в силу новых ограничений и введения карантинных мер. Очевидно, что более жесткие ограничения будут иметь негативные последствия для ведущих экономик. Китайская экономика, похоже, все еще находится на траектории восстановления. Его ключевыми факторами являются более высокие темпы роста прибыли промышленных предприятий, а также рост кредитования и расходов на инфраструктуру.

Между тем рынок в целом склоняется к прогнозу, что темпы роста мирового ВВП восстановятся в 2021 г. – во многом благодаря ускорению китайской экономики. С этой точки зрения макроэкономические индикаторы Китая играют важнейшую роль в определении дальнейшей динамики мировой экономики.

Что касается более долгосрочных перспектив, для крупнейших экономически развитых стран двигателем роста вполне могут быть присущие им структурные факторы, а не монетарные или фискальные стимулы. Федрезерв в целом признал, что его политика таргетирования инфляции не дает необходимого эффекта. В последние 30 лет показатели инфляции почти никак не коррелировали со сменой фаз экономических циклов. До начала пандемии безработица в США упала до 50-летнего минимума, но инфляция не ускорилась, как предполагала кривая Филлипса. Большинство центробанков закладывают в свои модели инфляции тот или иной вариант кривой Филлипса. Принятие решений по монетарной политике на основе таких моделей оказалось ошибкой и, возможно, привело к тому, что процентные ставки упали до исторически низких значений.

ФРБ Нью-Йорка в своем недавнем исследовании приходит к заключению, что устойчиво низкий рост стоимости труда и товаров обусловлен структурными факторами, такими как формирование мировых цепочек поставок, глобализация и усиление роли китайской экономики. Вместе с тем ФРБ Нью-Йорка по понятным причинам воздерживается от вывода, что монетарная политика центробанка перестала влиять на инфляцию – то есть, фактически перестала выполнять свои функции. Признавая, что кривая Филлипса приобрела ранее нехарактерную для нее плоскую форму, ФРБ Нью-Йорка все же настаивает, что реакции реальной экономики на изменения в денежно-кредитной политике носят более устойчивый характер. ФРС остается лишь надеяться, что политика таргетирования средней инфляции будет более успешной. Впрочем, под вопросом оказывается эффективность не только монетарной, но и фискальной политики. При нынешних рекордных уровнях долга в процентном отношении к мировому ВВП у фискальной экспансии мало шансов превратиться в долгосрочный и действенный инструмент стимулирования экономического роста. Рост долговой нагрузки оказывает давление на темпы роста ВВП и инфляции, о чем красноречиво свидетельствует опыт Японии. Более высокие уровни долга ведут к снижению национальных сбережений и уменьшению производительных инвестиций, также способствуя снижению реальных процентных ставок. В США чистая норма сбережений в процентном отношении к ВВП является отрицательной, что означает, что Соединенные Штаты фактически проедают национальный капитал. Фискальная экспансия в США смогла обеспечить лишь один (2018-й) год роста на уровне чуть более 3% (при долгосрочных темпах роста американской экономики в районе 2%), после чего ее эффект быстро сошел на нет.

На долгосрочном временном горизонте динамика ВВП зависит от структурных факторов – таких как рост населения и рост производительности труда. Сейчас и тот и другой находятся в нисходящем тренде. Темпы роста населения США давно и устойчиво снижаются, хотя остаются положительными и, судя по всему, останутся таковыми в обозримом будущем в отличие от ситуации в еврозоне, Китае и Японии. Несмотря на беспрецедентные по своим масштабам меры монетарного и фискального стимулирования, принятые во многих странах мира, есть вероятность, что в ближайшее десятилетие темпы роста ВВП, темпы инфляции и уровень процентных ставок в мире останутся низкими. Однако финансово-экономические власти ведущих стран едва ли смирятся с таким сценарием, а это значит, что в ближайшие годы обычной практикой может стать использование куда более радикальных фискальных инструментов – таких как, например, прямая монетизация долга.

Источник: ВТБ Капитал Форекс

Торговать на форекс лучше всего с признанным международным брокером с блестящей репутацией, которая подтверждена 90+ наградами. Изучите условия в FxPro.

Аналитика FxTeam в Telegram – читайте новости и аналитику первыми!