VOX EU: “Фискальная девальвация” для Греции лучше, чем “временный отгул” из еврозоны

Мартин Фельдштейн (Martin Feldstein) на прошлой неделе утверждал, что Греция должна “временно взять отпуск с правом и обязанностью вернуться с более конкурентоспособным обменным курсом”. В этой статье бывший министр экономики Аргентины и один из ее авторов утверждает, что эта идея не сработает. Лучшим решением было бы скорректировать греческую налоговую систему.

Мартин Фельдштейн утверждает, что для сокращения расходов, связанных с финансовой перестройкой, Греция должна попросить своих европейских партнеров о “временном отпуске с правом и обязательством вернуться обратно с более конкурентоспособным обменным курсом” (Фельдштейн 2010). В частности, он предлагает, Греции повторно ввести драхму по номиналу с евро, девальвировав ее на 23%, и затем вернутся в еврозону спустя несколько лет с более конкурентоспособным валютным курсом, равным 1.3 драхмы за евро. Его предложение не включает в себя деноминацию финансовых контрактов из евро в драхмы (это будет означать то же самое, что дефолт по этим контрактам), он предлагает временно изменить единицу измерения, используемую для ценообразования и расчета заработной платы в экономике.

Целью этих мер является сокращение затрат на рабочую силу для расширения экспорта и сокращения импорта (исходя из того, что переходящий эффект от девальвации к внутренним ценам близок к нулю), и, таким образом, стимулировать экономику, компенсировать сокращение из-за неизбежных финансовых корректив, необходимых для повышения кредитоспособности Греции (это, в свою очередь, предполагает, что последствия от опирающегося на расходы эффекта от девальвации перевесят все остальные сдерживающие эффекты).

В сущности, Марти предлагает воссоздать в пределах еврозоны тот же самый механизм, который существовал в рамках системы Бреттон-Вудс, которая позволяла странам, столкнувшимся с острыми внутренними и фискальными дисбалансами, корректировать свои фиксированные обменные курсы после консультации с МВФ и другими странами, которые принимали участие в этом соглашении.

В таком смысле, это предложение имеет определенную логику, но, к сожалению, оно дает ход вопросам кредитоспособности других стран еврозоны, что создает политическую сложность для его принятия.

Мы, однако же, полностью согласны с Марти, пока что-то не будет сделано для повышения конкурентоспособности на внешнем рынке, односторонние меры по фискальному регулированию не поставят греческую экономику на ноги. В Греции сейчас действует валютное соглашение, аналогичное тому, что было в Аргентине, оно помешало стране более мягко скорректировать экономику в 2001 году в момент, когда страна столкнулась с кризисом доверия и скудной международной поддержкой, в итоге, правительство было вынуждено осуществить жесткую программу фискальной перестройки. Социальная напряженность, вызванная этой и другими мерами, (одной из них стал временный контроль за движением капитала) привела к отставке правительства, новая же администрация выбрала ошибочный курс политики, за который страна расплачивается и по сей день. Одной из тех ошибочных мер стал насильственный перевод в песо финансовых контрактов, номинированных в американских долларах, таким образом, (как правильно считает Марти) Греции не следовало бы это делать.

Точка соприкосновения, в которой мы позволим себе не согласиться с Марти – это идея о том, что девальвация обменного курса необходима для восстановления конкурентоспособности. На самом деле, подобный эффект может быть достигнут и с помощью других средств, которые, по крайней мере, в случае сегодняшней Греции, наносят меньший ущерб, например, путем изменения структуры налогообложения без ущерба для сбора налогов.

По нашему мнению, одной из причин высоких расходов на рабочую силу в Греции является налог на социальное обеспечение. Он составляет 44% от номинальной заработной платы, 28% их которых выплачивается работодателем и 16% работником. В совокупности, налогов для системы социального обеспечения собрали €33 миллиарда или чуть менее, чем 14% от ВВП. В отличие от НДС, который собрал менее €32 миллиардов, и чье применение гораздо шире. И все это несмотря на то, что уклонение от уплаты налога с заработной платы (особенно у работающих на себя) в Греции печально распространено, что неудивительно, учитывая высокий уровень этого налога.

Конечно, есть причина, почему НДС собирает меньше, чем социальные отчисления, несмотря на более широкое применение и относительно низкий уровень уклонения от уплаты налогов (как правило, значительно труднее уклониться от уплаты НДС, чем от налога на заработную плату), к тому же, ставка НДС сравнительно ниже. Речь о том, что в Греции существует не одна, а несколько ставок НДС, которые различаются по продуктам и регионам. Хотя общая ставка составляет 19%, на те товары, которые относятся к предметам первой необходимости, например, продовольствие и медикаменты, налагается НДС в размере 9%, для книг и газет – 4,5%. Кроме того, некоторые греческие острова облагаются меньшим НДС, чем остальная часть страны. Представляя экономические искажения на микроэкономическом уровне, мы видим, что неоднородная налоговая ставка снижает собираемость налогов для данного уровня средней налоговой ставки и стимулирует налоговый арбитраж. По самым скромным подсчетам можно предположить, если правительство Греции утвердит единую налоговую ставку в размере 15% во всех секторах, она будет собирать такое же количество денег, которое она собирает сегодня по дифференцированной системе ставок с максимальным уровнем 19%.

Учитывая эту информацию, в принципе представляется возможным реконструировать систему греческого налогообложения таким образом, чтобы достичь подобного сокращения расходов на рабочую силу в евро, которую Марти имел ввиду, не требуя от Греции выхода из еврозоны или причинения ущерба налоговым сборам. Это можно сделать следующим образом:

- увеличив НДС до 25%;

- ввести равную ставку для всех товаров и услуг в экономике; 

- полностью ликвидировав налог с заработной платы, или позволив фирмам полностью списать издержки по уплате НДС (из этих двух вариантов мы отдаем предпочтение последнему, поскольку он гарантирует дальнейшее финансирование системы социального обеспечения, одновременно вознаграждая фирмы, которые выполняют свои обязательства по уплате налога с заработной платы). 

Таблица внизу показывает, как мы пришли к такому выводу. Увеличение НДС до 25% и введение одинаковой ставки приведет к увеличению сборов с НДС на €21 миллиард (с €31.5 миллиарда до €52.5 миллиардов). Это та же сумма, которая будет потеряна из-за разрешения фирмам отсрочить выплаты налогов с заработной платы (а именно 28% от з/п, которые работодатель отчисляет на социальное обеспечение), компенсируя тем самым НДС. Хотя это будет почти нейтрально в отношении сбора налогов, но на экономику это окажет воздействие. По нашему предположению, общий объем расходов на рабочую силу (сумма номинальной зарплаты и налоговых отчислений) должен сократиться с €96 миллиардов до €75 миллиардов. Разница в размере €21 миллиарда в процентном выражении аналогична той, которую имел ввиду Марти. Однако, при отсутствии переходного или сдерживающего эффектов от девальвации, влияние на конкурентоспособность должно быть выше. Естественно, что некоторые фирмы выиграют больше других. Но если кто-то хотел поощрить уклоняющихся от налогов, в этом случае ничего не выйдет. 

В заключении скажем, что эта мера, наряду с несколькими другими, включая 13% сокращение номинальной зарплаты в государственном секторе и аккуратную реструктуризацию долга, проведенные внутренними кредиторами, были успешно осуществлены в Аргентине в 2001 году. 

Все же этого было недостаточно, чтобы предотвратить монетарный и долговой кризис, который произошел в конце того года после того, как была обещана финансовая помощь в обмен на осуществление этих мер; МВФ внезапно решил махнуть рукой на Аргентину, объявив в ноябре 2001 года о том, что не будет выделять средства, которые обещал, что вызвало массовый отток банковских депозитов и суверенных облигаций, ускорив развитие кризиса. Мы надеемся, что Германия, Франция и другие страны еврозоны не допустят той же ошибки с Грецией, которую МВФ допустил с Аргентиной. 

For Greece, a “fiscal devaluation” is a better solution than a “temporary holiday” from the Eurozone, VOX EU, Feb 22